По окончании в 1957 году Чкаловского военного авиационного училища лётчиков имени К.Е. Ворошилова Юрий Гагарин оказался на Кольском полуострове, в Печенгском районе, в посёлке Луостари-Новое, где проходил службу в 769-м истребительном авиационном полку 122-й истребительной авиационной дивизии Северного флота. Попал он сюда неслучайно.
Для молодого лётчика никакие препятствия не были непреодолимой преградой при достижении поставленных целей. Юрий Алексеевич всегда был там, где труднее всего. Даже тогда, когда судьба, казалось, открывала перед ним радужные перспективы, он не следовал её зову. «Училище я окончил по первому разряду, и мне было предоставлено право выбора места дальнейшей службы. Можно было уехать на юг, предлагали Украину, хорошие, благоустроенные авиационные гарнизоны … но я ещё раньше решил – ехать туда, где всего труднее…» Гагарин выбрал службу в истребительной авиационной дивизии Северного флота.
Посёлок Луостари находился на северо-востоке от Мурманска, в тринадцати километрах от норвежской границы и в тридцати километрах от финской. При аэродроме размещались три полка морской авиации, два боевых, один учебный, в котором осваивались новички, а затем их переводили в боевой полк.
Летать было сложно – слишком мало ориентиров. Местность вокруг аэродрома гористая, и это затрудняло полёты, особенно в пасмурную погоду. При взлёте сразу по курсу возникали две полукилометровые сопки. Полгода длилась полярная ночь, были частые бураны.
Первый самостоятельный полёт на боевом реактивном истребителе «МиГ-15бис» Юрий Гагарин совершил 6 апреля 1958 года. Полёт был запланирован не далее района аэродрома по большому кругу на определённой высоте «в простых метеоусловиях», однако вскоре после вылета перед истребителем появилась стена сплошного тумана, а затем пошёл дождь со снежными зарядами. Тем не менее Гагарин успешно выполнил задание. В связи с этим в боевом листке части, выпускавшемся под названием «Молния», появился такой призыв: «Товарищи авиаторы! Сегодня лётчик лейтенант Гагарин проявил высокую выдержку и умение при первом самостоятельном вылете. Учитесь летать так, как офицер Гагарин!» К октябрю 1959 года он уже налетал в общей сложности 265 часов.
Високосный 1960 год молодая семья встречала дома. Из-за болезни маленькой Лены пришлось отказаться от компании друзей. Накануне из Москвы вернулся Георгий Шонин. В октябре 1959 года он вместе с Гагариным подал рапорт, в котором просил включить его в число кандидатов на предстоящий космический полёт. Вскоре после полуночи Георгий Степанович зашёл к Гагарину. «Меня приняли», – сказал он.
Юрий Алексеевич был искренне рад за товарища, но ему было трудно скрыть свои сомнения по поводу дальнейшего прохождения им конкурсного отбора. Выберут ли его из огромного списка претендентов. Гагарин вернулся в свою часть уже к ноябрьским праздникам и до сих пор не знал о результатах госпитального обследования. Прощаясь, Евгений Анатольевич Карпов, руководитель комиссии по отбору кандидатов в космонавты, сказал: «Продолжайте летать, но не выше стратосферы». Эти слова скорее обнадёживали, в них хотелось видеть намёк на то, что такие полёты ещё впереди.
«Я ждал, ждал и ждал вторичного вызова… А дни всё шли и шли… Старался забыть о своём рапорте, о комиссии – и не мог», – напишет Гагарин в книге «Дорога в космос».
Распоряжение из штаба пришло только 14 января. Как долго старший лейтенант Гагарин пробудет в Москве и с какой целью он находится в столице, разумеется, никому сообщать не полагалось. Валентина знала, что жене офицера не следует задавать мужу вопросов, касающихся его службы.
По приезду в столицу вновь началось длительное заточение в госпитале, но теперь врачи были намного строже. Оказалось, что далеко не все прибывшие лётчики соответствовали предъявляемым требованиям. 29 января Гагарин написал родителям, что в Москве он выполняет служебное задание, если удастся ненадолго заехать в Гжатск, он обязательно такой возможностью воспользуется. В тот же день Юрий Алексеевич отправил письмо Валентине в Заполярье. Писать было непросто, никаких сведений о том, что он делает в Москве, сообщать не полагалось. Гагарин был в полном неведении относительно своего будущего, поэтому в письме жене он ограничился просьбой беречь себя и маленькую дочку.
В конце февраля Юрий Алексеевич мог быть уверен в том, что его зачислят в отряд слушателей-космонавтов. Он вернулся в Луостари-Новое в день своего рождения 9 марта. «Валя знала о моём приезде и в духовке испекла именинный пирог, украсила его моими инициалами и цифрой 26», – вспоминал космонавт. А уже 11 марта 1960 года Гагарины навсегда покинули военный городок, куда три года назад, после окончания авиационного училища лётчиков, прибыл молодой офицер, а в следующем году к нему приехала жена Валентина, где весной 1959 года у них родилась старшая дочь.
«Никогда не забуду жизнь в заполярном, далёком гарнизоне. Военная служба отнимала у Юры очень много времени, но и тогда, когда мы были молодожёнами, и позже, когда родилась Леночка, он старался выкроить час-другой для меня, для дома, для семьи», – вспоминала об этом времени Валентина Ивановна.
К месту нового назначения Гагарины летели на самолёте. Семье сразу предоставили жильё. 14 марта начались занятия в Центре подготовки космонавтов на Ленинградском шоссе, где он размещался в то время. Прежде всего слушателей-космонавтов детально познакомили с тем, что ожидает человека в космосе.
Маргарита Лебедева,
научный сотрудник Музея-заповедника Ю.А. Гагарина
В статье использованы материалы из книги Ю.А. Гагарина «Дорога в космос. Записки лётчика-космонавта СССР», 1978г.; Валентины Гагариной «108 минут и вся жизнь», 1982г.
Отправить ответ